Вернуться назад в гнездо Чив-Чив не смог, и друзьям пришлось заботиться о маленьком желторотике.
- Не переживай, с голоду не умрешь, – сказал ему паучок, - мухами и жучками я тебя обеспечу.
- А я поделюсь с ним пшеничными зернышками, - пропищала Мыша.
Бравый тоже не оставил малыша без заботы, он согревал его ночью. Чив-Чив взбирался к нему на спинку и удобно устраивался на мягкой шорстке, как в гнездышке. Когда под утро становилось прохладно, котенок прикрывал птенчика пушистым хвостом.
А днем друзья пытались учить Чив-Чива летать.
- Я не хочу! – упирался желторотик. – Мне и так неплохо.
- А будет еще лучше, - подпихивал его Бравый.
- Ты – птица и рожден для неба, а не для подвала, - тряс перед его клювом тонкой лапкой Профессор.
- Но мне и в подвале хорошо, - сопротивлялся Чив-Чив. – Здесь есть вы, и нет других котов, а в небе к тому же еще полно и незнакомых птиц. Вдруг они меня обидят? А если я упаду? А что, если я улечу и не смогу потом найти дорогу назад? – у него было тысячи отговорок.
Ну что с ним поделать? Никак не хотел Чив-Чив учиться летать! И так и эдак уговаривали его друзья. Профессор даже решил на личном примере показать, как это здорово – парить в воздухе. Он забрался на ветку ореха и с криком «Я лечу, смотрите! Я парю, как птица!» кинулся на паутинке вниз. Паучок держался за невидимую ниточку задними лапками, а остальными махал как крыльями. Но Чив-Чив лишь пожал плечами и, чирикнув, сказал:
- Ты не паришь, а падаешь. И у тебя есть спасительная паутинка, так что тебе хорошо – на землю ты не шлепнешься. А вот я могу и разбиться.
- Но у тебя же есть крылья, - негодовал Профессор.
- Ну и что? Чего вы ко мне пристали? Не все же летают, вот ты, например, Бравый, не летаешь, и Мыша тоже. И прекрасно себя чувствуете! Так что и от меня отстаньте.
Ну как тут с ним бороться?
Однажды Бравый блаженно грелся на солнышке, а Чив-Чив копошился рядом в траве.
- Чер-вяк! – громко чирикнул он. – Чер-вяк!
Котенок приоткрыл глаза и увидел Мечтательницу, возле которой прыгал воробышек.
- Это не червяк, а гусеница, - сказал он и, погрозив Чив-Чиву острым коготком, добавил: - Ее обижать нельзя, это друг.
От таких слов гусеница сильно смутилась, отчего ее зеленые щечки покрылись легким румянцем.
- А это желторотик Чив-Чив, прошу любить и жаловать, - представил Бравый птенчика.
- Ты птица? – спросила гусеница.
- Да, только маленькая, - ответил Чив-Чив.
- Какая разница, маленькая или большая? Главное – ты птица, а значит, умеешь летать!
- А вот и нет, - вставил Бравый. – Летать-то он как раз и не умеет.
- Это, наверно, потому, что он маленький. Но ничего, он обязательно научится, - сказала гусеница.
- Я уже пытался, - пробубнил воробышек, – но ничив-чиво не вышло, только с ветки упал. Знаешь, как больно было?
- Надо пробовать еще, тогда получится, - произнес котенок.
- Тебе надо, ты и пробуй, - чирикнул птенчик и повернулся к нему хвостиком. Ну до чего упрямый воробышек!
- Я тебе так завидую! – сказала ему гусеница.
- Мне? Чиво это? - удивился Чив-Чив.
- Ну как же?! У тебя есть крылья! А я о них только мечтаю. Мне часто снится, что я умею летать и парю над цветами и лугами, - гусеница мечтательно закатила глазки и расплылась в улыбке. – Вот и сегодня, - продолжила она, - мне снилось, что у меня есть два больших цветных крыла. Я летала по небу как цветок, подхваченный ветром. Было так замечательно!
Мечтательница повернулась к желторотику спинкой и попросила:
- Посмотри, пожалуйста, у меня не прорезались крылышки?
Чив-Чив подпрыгнул поближе, покрутил клювом и отрицательно мотнул головой:
- Не-а, нет у тебя никаких крыльев.
- Даже малюсеньких?
- Ни-ка-ких, - четко повторил воробышек.
- Ах, я самая несчастная гусеница на свете, - вздохнула Мечтательница. – Моей мечте не суждено осуществиться. А я больше всего на свете хотела бы научиться летать!
- Правда? Неужели это так хорошо? – желторотик внимательно посмотрел на новую знакомую – может она его разыгрывает? Но гусеница, действительно, выглядела расстроенной.
- Это такое счастье – уметь летать, - печально выдохнула она. – Ну, вот представь, не надо тратить часы, чтобы переползти с одного куста на другой. Достаточно пару взмахов крыльями – и ты уже там! Или, например, можно взлететь вверх и увидеть всю полянку, да что там полянку – весь двор, как на ладони. Красота?
- Красота, – согласился птенчик.
- Ах, если бы у меня были крылья, я бы обязательно научилась летать, - опять вздохнула гусеница.
Весь оставшийся день Чив-Чив провел в раздумье, а на следующее утро заявил:
- Сегодня я начну учиться летать!
- Как так? Неужели? – не поверили Бравый и Профессор.
- А чив-чиво вы удивляетесь? Я же птица и создан для неба! Разве не вы мне это говорили? И коль небо сотворено для меня, то почему бы мне этим не воспользоваться?
- Вот молодец! Вот правильно! – подбежали к нему друзья.
- А что мне теперь надо делать, как учиться-то?
- Да, как? – Бравый посмотрел на паучка. – Чего молчишь, ты же у нас профессор?
- Я – языковед, то есть по языкам специализируюсь, а не по полетам, - попятился тот.
- Ага! я так и знал! – чирикнул воробышек. – Как до дела дошло – вы сразу в кусты?! А кто меня учить будет? Я же еще ма-аленький…
- Ладно, не расстраивайся ты так, - Бравый погладил желторотика по голове, что-нибудь придумаем.
- Придумал! – крикнул Профессор. – Начать надо с зарядки – тебе крылья укреплять надо. И вообще, я недавно в одном журнале прочитал, что зарядка всем полезна.
- Вот видишь! Паучок у нас – голова, не зря книжки умные читает, - улыбнулся котенок.
- Согласен, - чирикнул Чив-Чив, - но тогда и вы тоже зарядку со мной делать будете.
- Мы? А нам-то зачем? – распахнул глазища Бравый. – Мне милей на травке нежиться, чем лапами махать.
- Вот так значит? – нахохлился птенчик. – Еще другом называешься, а сам меня одного в трудную минуту бросить хочешь?
- Не бойся, малыш, мы тебя не кинем. Завтра утром вместе зарядку делать начнем, - произнес паучок.
- И кто тебя за паутину тянул, - прошипел Бравый ему на ухо, - мог бы что-нибудь и полегче придумать.
В ответ Профессор лишь развел лапками.
Тихонова Марина,
Симферополь
Дай, Бог, мне тему для стиха,
Чтобы уверенной рукою
Ложилась за строкой строка,
Что мне подарена Тобою.
Слова, Господь, мне подбери,
Чтобы за сердце задевали,
Людей к Иисусу бы вели,
Глаза на Бога открывали.
Люблю Господа и стараюсь жить так, как Он учит.
Мой девиз: В главноем - единство, во второстепенном - свобода, во всем - любовь!
Член Союза христианских писателей Украины
Любое копирование и распространение работ ТОЛЬКО с
письменного согласования с автором.
Сборник рассказов "Выход есть!" и "Алешкины истории" можно заказать по удобным вам адресам: http://www.bible.org.ru/page.php?id=9
Также вышел сборник рассказов "Открытыми глазами"
В 2014 г. вышли "Сказки старого пруда"
СЛАВА БОГУ!!!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Ханука та Різдво. - Левицька Галина Вистава відредагована, щоб могли зрозуміти діти молодшого віку. В коментарях залишаю 2 Дію, як була в першому варіанті. Можливо комусь знадобиться більш глибока інформація про Свято Хануки.
2 Дія
Ангел: Було це після завойовницьких війн Олександра Македонського, коли земля Ізраїлю перейшла під владу Сирії. Всі країни об’єднувала елліністична культура, в якій змішалися звичаї і традиції різних народів. Люди вважали себе «Громадянами Всесвіту». Вони захоплювалися різними спортивними іграми, язичеськими святкуваннями та спектаклями на честь грецьких богів.
Багато євреїв були слабкими у вірі і хотіли бути, як всі... Над життям євреїв, які залишались вірними Божим Заповідям, нависла загроза.
1-й ведучий: І що, насправді, карали тих, хто не їв свинину?
Ангел: Насправді! Вимоги до євреїв були дуже суворими. Цар Антиох видав указ про заборону вивчати єврейську мову, святкувати шабат, дотримуватися єврейських традицій і навіть називатися євреями. Це було справжнє рабство! В Єрусалимському Храмі на жертовнику принесли в жертву свиню, а в Храмі поставили статую Зевса!
1-й ведучий: А про яких героїв говорив (ім’я 2-го ведучого)?
Ангел: Це ті євреї, які любили Бога понад усе!
Виходять Матітьягу та Маккабі
Матітьягу: Я, Матітьягу, священик. Разом з моїми синами підняв повстання, кличучи: « Хто за Господа — до мене!» Ми пішли в гори з твердим рішенням стояти в вірі й боротися до останньої краплі крові...
Маккабі: Я, Маккабі, син Матітьягу. Керував загонами повстанців. Визвольна війна продовжувалась 3 роки. Ми не були досвідченими вояками. Наші загони складалися з пастухів, землеробів, ремісників. До того ж ми не мали достатнього озброєння...
1-й ведучий: Маккабі, я не розумію, як можна воювати, не будучи справжніми воїнами?! Без зброї, без лицарських обладунків? Я не розумію, чому ви воювали? Хіба не простіше було б бути такими, як всі? Просто жити і насолоджуватись життям...
Маккабі: Справжнє життя неможливе без віри у Всемогутнього Бога, Живого і Сущого, Який створив усе, Який і дає нам Життя. Справжня насолода — це приходити у Храм і служити, і поклонятися Йому, дякуючи Богові за все! Але Храм споганений і нема місця для поклоніння... Тому ми воювали, щоб звільнити Єрусалим, мати право бути євреєм і приносити жертви Живому Богу в Храмі!
Ангел: Відбулося три вирішальні битви. Війська сирійців значно переважали як по кількості, так і по військовій оснащеності. Але євреї постилися та молилися:
Маккабі: «Боже! Ми безсилі, а Ти Всесильний! Прости нас за наш непослух! І поверни нам Храм! Бо нема життя без істинного поклоніння Тобі!»
Ангел: І Бог дав Своє Диво! Повстанці здобули вирішальну перемогу, звільнили Єрусалим і відновили службу в Храмі!
Маккабі: Священики очистили і освятили Храм, побудували новий жертовник. Але для повноцінного Богослужіння в Храмі треба було засвітити Мінору.
Ангел: Мінора — це великий світильник, який складається з семи лампад, котрі мають постійно горіти. В лампади, згідно Божих Заповідей, треба було заливати лише чисту освячену оливу.
Маккабі: Ми знайшли лише одну посудину з чистою освяченою оливою. Її мало вистачити лише на один день горіння Мінори. Для приготування нової оливи потрібно було вісім днів.
Матітьягу: Але євреї так прагли нового початку Богослужіння! Вони прагли Божого Світла, Божої Милості, Божої Радості! Тому, наперекір всім сумнівам, священики засвітили Мінору. І сталося Боже Диво! Мінора горіла 8 днів, аж поки була приготовлена нова чиста олива.
Ангел: В пам’ять про очищення Храму євреї святкують Хануку. Це свято очищення, оновлення. Це свято Світла!
Матітьягу та Маккабі виходять. Виходить 2-й ведучий.